— Таким образом, можно с высокой долей обоснованности сделать вывод о том, что мировая террористическая организация «Аль-Каида» готовит на территории Российской Федерации широкомасштабный террористический акт с использованием ядерного оружия — скорее всего, портативного ядерного фугаса! — торжественно подвел итог докладчик. — Кодовое название этой акции — «Рука Аллаха», руководит ею Вахит Бекмурзаев, участвовали в подготовке Дебзиев и Мутаев, судя по изъятому взрывателю, фугас у террористов уже имеется либо они планируют добыть его в ближайшее время.

Экран погас. Раздвинулись шторки на окнах, ошарашенные услышанным генералы и офицеры переглядывались и щурились на свет.

— Товарищ генерал-полковник, доклад окончен! — четко доложил Золотарев.

Вериченко кивнул.

— Ваши предложения?

Вопрос не застал Золотарева врасплох.

— Развернуть работу по трем направлениям, — не задумываясь, ответил он. — Поиск Бекмурзаева, отработка связей Дебзиева и Мутаева, установление источника утечки ядерного взрывателя и проверка сохранности всех видов ядерных боеприпасов, в особенности портативных зарядов.

Лизутин молодцевато вскочил.

— Отработка связей Дебзиева и Мутаева нами ведется! — громко доложил он. — Вчера майор Нижегородцев задержал двух земляков, с которыми они поддерживали отношения. Третий пытался оказать вооруженное сопротивление и был убит.

— Хорошо, хорошо, садитесь, — поморщился Вериченко, и непонятно было, чем вызвана эта гримаса — то ли излишним усердием начальника периферийного управления, то ли его громким голосом, то ли ненужными на таком уровне подробностями. — Вы тоже присаживайтесь, товарищ Золотарев!

Слово «товарищ» в обращении означало, что генерал-полковник сменил гнев на милость. Впрочем, «снимать стружку», «нагонять холоду» и различными путями сбивать с толку подчиненных входит в привычки любого начальника. Так легче руководить.

Вериченко забарабанил пальцами по столу.

— Что ж, теперь заслушаем начальника управления «Т». Пожалуйста на трибуну, товарищ Говоров!

Плотный, с бритой головой генерал-майор Говоров занял место докладчика, надел очки в тонкой титановой оправе, заглянул в бумаги и откашлялся.

— Вахит Абдулла Бекмурзаев, этнический чеченец, родился и вырос в Иордании. С 1980 по 1984 год учился в Москве в институте имени Патриса Лумумбы. Был привлечен к программе «Свобода». Оперативный псевдоним Гепард.

По рядам привыкших ко всему профессионалов снова прошел удивленный шумок. Программа «Свобода» действовала во времена существования великого и могучего Советского Союза, когда идея мировой революции уже если и не носилась в воздухе, но еще не рассосалась бесследно подобно вырвавшемуся из аэрозольного баллончика фреоновому облачку. Программа предусматривала подготовку активистов народно-освободительных движений для свержения монархических и капиталистических режимов во всем мире и объединения пролетариата всех стран. Для достижения этой благородной идеи отобранным студентам преподавали курс конспирации, изготовления и использования поддельных документов, проживания на нелегальном положении, учили минно-взрывному делу, огневой подготовке, боевым приемам борьбы, работе с ножом и ядами, прыжкам с парашютом.

По современным меркам это была диверсионно-террористическая подготовка чистой воды. В дальнейшем подготовленные «активисты» нередко порывали связи со своими наставниками и, как было принято у большевиков, «шли своим путем». Например, успешно прошедший подготовку по программе «Свобода» «активист» Карлос впоследствии превратился в наиболее опасного и кровавого террориста двадцатого века. Правда, потом появились и более масштабные кровавые фигуры. А Вахит Бекмурзаев со своим ядерным зарядом и вовсе претендовал на титул самого запредельного злодея двадцать первого века.

Начальник Управления антитеррора переждал шум и снова обратился к своим бумагам:

— С 1985 по 1990 год Гепард выполнял наши задания на Ближнем Востоке, однако потом перестал выходить на связь и с 1994 года фактически прервал отношения с Центром. Известно, что он сделал пластическую операцию. Короче, он растворился в мире. Поскольку после развала СССР активные мероприятия за рубежом проводиться перестали, мер к его розыску не предпринималось. К тому же они вряд ли были способны привести к успеху. Это все равно что искать иголку в стоге сена. Правда, иногда то тут, то там всплывали его отпечатки пальцев, что позволяло отследить его перемещения. Он и раньше увлекался идеями ваххабизма, а к концу девяностых примкнул к «Аль-Каиде» и довольно быстро вошел в круг руководства организацией. Гепард хорошо освоил искусство конспирации, он всегда действовал через подставных людей. Причем любил постоянно менять своих помощников. Через полгода обычно они исчезали бесследно, а их место занимали новые люди. Фотография Бекмурзаева, которую мы только что видели, сделана в начале восьмидесятых на личное дело. Сейчас, конечно, он выглядит совершенно иначе.

Говоров снял очки и оглядел аудиторию.

— Нам известно, что совместно с координатором Салимом Ахмадом он курировал операции террористов на Северном Кавказе. Салим недавно уничтожен силами безопасности.

Вериченко опять поморщился. Он не любил неточностей. Салима застрелил агент ЦРУ Джеферсон, оперативный псевдоним Мачо. Правда, в рамках операции, проводимой ФСБ. Генерал Вериченко сам давал санкцию на использование Мачо в этой акции.

Говоров с силой провел ладонью по бритой голове, будто проверял — скрипит ли отросшая щетина.

— Тем больше оснований полагать, что в настоящее время Гепард действует на территории России, точнее, Южного федерального округа.

Наступила многозначительная пауза — дань традициям совещаний на высоком уровне: все следовало хорошо обдумать, выслушать мнение руководства и принять его к исполнению. И вдруг благородная тишина была нарушена самым возмутительным образом:

— Товарищ генерал-полковник, разрешите мне!

То, что прозвучало как бестактный выкрик, было просто-напросто обычным вопросом. Станислав Яскевич, как первоклассник, поднял руку. Но от этого его нетерпеливость не стала менее возмутительной: ведь голос подавал не генерал-лейтенант и даже не генерал-майор, а всего-навсего полковник! Это равносильно тому, что в офицерском собрании потребовал слова какой-то сержант! Генералы укоризненно переглянулись, а непосредственный начальник нарушителя спокойствия Золотарев возмущенно вытаращил глаза.

И только генерал-полковник Вериченко снисходительно улыбнулся:

— Прошу вас, товарищ. Яскевич вскочил.

— Полковник Яскевич, товарищ генерал-полковник! Докладывал он четко и уверенно:

— Дело в том, что Бекмурзаев дважды получал крупные суммы денег от ЦК КПСС для поддержки борьбы за дело коммунизма. Деньги передавал ему специальный курьер Особой экспедиции ЦК КПСС Карданов. Второй контакт произошел после того, как Вахит без санкции Центра сделал пластическую операцию.

Вериченко утратил монументальность и подчеркнутое спокойствие.

— Откуда вам это известно?!

— Мы работали с Кардановым и потому изучали его биографию. Он писал подробные отчеты. После второго контакта Вахит перестал выходить на связь, и Карданова несколько раз допрашивали обо всех обстоятельствах встречи. Так вот, Карданов спас Гепарду жизнь!

По залу прошла волна оживления.

— И где сейчас Карданов? — заинтересованно спросил Вериченко.

— Его подозревали в предательстве и хотели арестовать, но он скрылся за рубежом. Он вообще хороший оперативник. Сейчас, по нашим данным, он находится в Англии.

— Как вы считаете, подозрения в предательстве имели под собой основания?

Яскевич покачал головой и начал отвечать, но наткнулся на яростный взгляд Золотарева. И осекся. То, что он делал, было грубым нарушением субординации. Даже не субординации, а правил аппаратных игр. Потому что сейчас он показывал, что осведомлен более своего начальника, что он «самый умный». А значит, «тянул одеяло на себя», «набирал очки», «метил в кресло руководителя».